Было и не было

Мир, который мы потеряли: утренние размышления об участившемся школьном терроре.
Авторы: Мун Д.В., Попета В.В.

Сегодня утром я вспомнил, как когда-то учился в школе. Вспомнил не случайно. А после очередной кровавой школьной бойни – события, которое ещё несколько лет назад всех шокировало, а сегодня, в силу регулярности и обыденности, вызывает лишь нездоровый интерес по части смакования подробностей: ага, опять нападение в школе? Понятно. А где случилось, сколько жертв, какой способ нанесения увечий и т.д. А фото/видео есть?…
В недавнем случае в Перми меня зацепила одна незначительная деталь: когда один из нападавших, бывший ученик данной школы, сообщил на вахте охраннице, что пропуск забыл дома, в связи с чем ему был выдан временный пропуск с занесением личных данных в специальный журнал. Сейчас женщину обвиняют в том, что именно по её вине произошёл инцидент. Мол, не пустила бы – и ничего бы не было…
Не было.
и я вдруг задумался: а ведь у меня, когда я учился в школе, тоже не было. Пропуска.
Впрочем, когда я и мои сверстники учились в школе (а закончил я её в 1991 году), у нас много чего не было. Не было пропусков с фотографиями. Не было охраны на входе. Не было забора по периметру с колючей проволокой. Не было камер. Не было тревожных кнопок вызова ЧОПа и милиции. Любой человек с улицы, подросток или взрослый, мог запросто войти в школу.
При этом: не было нападений. Не было увечий. Не было жертв. Если дрались – то только на кулаках, как правило за пределами школы, без применения подручных средств (хотя ножики перочинные мы украдкой, конечно же, носили). Однако никому и в голову не приходило их применить на живом человеке. Ни на сверстнике, ни на малыше, ни на учителе. И так во всем городе (к слову сказать, миллионнике). И так практически во всей, самой огромной в мире, многонациональной и многоконфессиональной стране. Ни одного инцидента, по своему характеру хотя бы отдаленно схожего с тем, что происходит сейчас. Не было.
А что у нас было? Были друзья. Были походы. Были поездки «на картошку». Была форма. Были галстуки, пионерские (помните – хочешь драться – снимай галстук, недостоин быть пионером! А ведь работало). Были отличники, которые «брали на поруки» двоечников и, оставаясь после занятий, помогали отстающим с домашним заданием. Были «тимуровцы», помогавшие ветеранам и одиноким пенсионерам. Были зарницы. Были бесплатные кружки по интересам (моделизм, ИЗО, литературные, музыкальные, театральные), факультативы по углублённому изучению предметов…И все это в самой обычной, рядовой советской школе. В общем, у нас много чего было.
Многое из вышеперечисленного есть и сейчас, но уже по другому. В основном за деньги. А кое-чего уже нет, и не будет никогда.
А когда все это насилие началось? Когда все изменилось? А началось все, как сейчас помню, с видеосалонов. В один миг они появились повсеместно. И в них демонстрировалось такое насилие, на фоне которого «Белое солнце пустыни» казалось милой сказкой про Красную шапочку. И началось…

Один дворовый пятнадцатилетний хулиган (сын алкашей, или, как сейчас принято выражаться, ребенок из неблагополучной семьи), завсегдатай детской комнаты милиции, первым самостоятельно изготовил и стал носить с собой нунчаки. У него видак прямо дома стоял (папа работал мясником в универсаме, кто в теме, вспомнит, сколь доходным было место). Косил, сами знаете под кого. Пытался тренироваться дома, и пару раз себе крепко съездил культяшкой по затылку. И, как бывает в таких случаях, стремился свое умение применить и показать. По поводу, и без повода. И не на макиварах, конечно. Он, бывший дворовым изгоем с кличкой «сява», в один миг превратился в «звезду» двора: он знал и видел то, чего не знали и не видели мы. Все вдруг резко захотели с ним дружить, ибо, когда у его родителей заканчивались «топливо» и «закусь», или их звали побухать на стороне, они сваливали с «хаты», и тогда «сява» таскал нас к себе домой, где, среди бутылок и гниющих остатков пищи, на импортной «стенке», стояла вожделенная «видеодвойка»…
Через месяц у нас во дворе, впрочем, как и во всем городе, все мальчишки пытались драться только ногами, в прыжке пытаясь попасть «противнику», коим мог стать и выросший с тобой в одной песочнице пацан, ребром стопы в кадык. И ранее считавшийся священным на Руси, и не только, принцип биться «до первой крови» канул в небытие. Как же: в кино вон как показывают: чем больше крови выпустил из противника, тем круче. А ещё есть секретное кунфу – это про то, как убить одним ударом. Вот бы научиться…
Когда извне в молодой растущий организм (уровень тестостерона в котором в период полового созревания десятикратно превышает нормальный фон зрелого мужчины) происходит информационный вброс чего-то нового, и как ему кажется, очень крутого — он, в силу непрерывно скачущего гормонального фона, а также временного отсутствия синапсов головного мозга, отвечающих за критическое мышление и зрелый взгляд на мир, просто копирует представленный поведенческий паттерн.
Впрочем, у нас, закаленных советской школой, с октябрятско-пионерских времен ещё какие-то сдерживающие, моральные механизмы все же сохранились. И мы во многом сейчас живы и на свободе именно благодаря им.
А современные школьники с «младых ногтей» рубятся в шутеры от первого лица. С потрясающей, объемной графикой и стереозвуком. И в этих кровавых шутерах они без зазрения совести убивают хоть и нарисованных, так сказать, виртуальных, но все же людей. И чем больше людей убьешь – тем лучше. Больше убьешь – больше бонусов, призов и наград.
Вот и весь вопрос. Что детскую голову вбросишь – то потом и пожнёшь. Дети, устраивающие теракты в своих школах – не ценят чужую жизнь. Впрочем, они не ценят и свою. Ведь практически во всех случаях присутствуют попытки атакующего/атакующих покончить жизнь самоубийством. Они не считают, что убить себя – это тоже тяжкий грех. Они не верят в Бога. В ад и в рай. Для них жизнь – это всего лишь игра. Надоевшая игра, которой захотелось сделать «Game over»…
Недавно в продаже шлемы виртуальной реальности появились. Как утверждают разработчики, это шаг вперед в индустрии развлечений. Следующим шагом, согласно ближайшим прогнозам технологического развития, будут устройства, проектирующие изображения непосредственно на сетчатку глаза. Таким образом, грань между реальным и виртуальным миром окончательно исчезнет.
Вот только сможем ли мы выжить в этой виртуальной реальности, когда исчезнет эта грань?